Эстрогены — класс стероидных гормонов, регулирующих развитие и функцию репродуктивной системы, метаболизм костной и сердечно-сосудистой ткани, нейрокогнитивные процессы и иммунную регуляцию. Основные природные формы: эстрадиол (E2, наиболее активный у женщин репродуктивного возраста), эстрон (E1, преобладает после менопаузы) и эстриол (E3, доминирует при беременности); у человека также важны сульфатированные/глюкуронированные конъюгаты.
Биосинтез стартует из холестерина через прегненолон и андрогены с ключевым этапом ароматизации андростендиона/тестостерона ферментом ароматазой (CYP19A1); источники — гранулёзные клетки яичников, плацента, жировая ткань (периферическая ароматизация), кора надпочечников и, в меньшей степени, тестикулы. Транспорт осуществляется с участием SHBG и альбумина; свободная фракция биологически активна.
Действие реализуется через ядерные рецепторы ERα/ERβ (гены ESR1/ESR2) с регуляцией транскрипции эстроген-ответных генов и через мембранные пути (GPER1), активирующие быстрые сигнальные каскады (MAPK/PI3K-Akt, eNOS). В оси гипоталамус–гипофиз–яичники эстрадиол обеспечивает отрицательную обратную связь, а при предовуляторном пике — положительную, инициируя выброс ЛГ и овуляцию.
В матке эстроген стимулирует пролиферацию эндометрия, в шейке матки повышает водянистость и проницаемость слизи. В костной ткани он подавляет остеокластогенез (снижение RANKL, повышение OPG), поддерживает остеобластную активность и минеральную плотность; дефицит ведёт к ускоренной потере костной массы и остеопорозу.
В сердечно‑сосудистой системе эстрогены улучшают эндотелиальную функцию (NO‑зависимая вазодилатация), модулируют липиды (снижают ЛПНП, повышают ЛПВП), но повышают коагуляционный потенциал (рост факторов свертывания, снижение антитромбина), что определяет риск венозных тромбоэмболий при системной терапии.
В ЦНС эстрогены влияют на нейропластичность, терморегуляцию, настроения и болевую чувствительность; участвуют в формировании мигрени у предрасположенных пациентов (эффект флуктуаций E2). В мужской физиологии локально образующиеся эстрогены регулируют сперматогенез, рост кости и метаболизм; избыток может приводить к гинекомастии и гипогонадизму по механизму отрицательной обратной связи.
Метаболизм печёночный (CYP‑зависимое 2‑/4‑/16‑гидроксилирование, метилирование COMT) с последующей конъюгацией и энтерогепатической циркуляцией. Фармакокинетически этнилэстрадиол (в КОК) устойчив к пресистемному метаболизму, что усиливает контрацептивную эффективность и тромбогенный риск у курящих и носителей тромбофилий.
Клинические применения включают гормональную контрацепцию (в сочетании с прогестагеном для подавления овуляции и стабилизации эндометрия), менопаузальную гормональную терапию (МГТ) для контроля вазомоторных симптомов и профилактики потери костной массы, а также лечение гипоэстрогенемических состояний (гипогонадизм, постовариэктомический дефицит).
Риски МГТ зависят от типа, дозы и пути введения: пероральные формы сильнее повышают ВТЭ и триглицериды; трансдермальные ассоциированы с меньшим тромбогенным и метаболическим влиянием. При сохраненной матке эстроген назначают только с прогестагеном для профилактики гиперплазии/рака эндометрия.
Эстроген‑зависимые новообразования (рак молочной железы и эндометрия) чувствительны к антиэстрогенной терапии: SERM (тамоксифен — антагонист в молочной железе, агонист в кости/эндометрии; ралоксифен — антиэстроген в молочной железе и эндометрии, агонист в кости), SERD (фулвестрант), ингибиторы ароматазы (анастрозол, летрозол, экземестан) — стандарт у постменопаузального HR+ рака.
Взаимодействия и модификаторы эффекта: индукторы CYP (рифампицин, карбамазепин) снижают эффективность пероральных эстрогенов/КОК; никотин увеличивает сосудистые риски; гипотиреоз и дефицит йода меняют уровень SHBG и долю свободного гормона. Экологические ксеноэстрогены (бисфенол A, фталаты, пестициды) способны воздействовать на ER‑сигналинг, что учитывают при оценке нарушений полового развития и фертильности.
Референс‑диапазоны: у женщин эстрадиол ~30–100 пг/мл (фолликулярная фаза), 200–600 пг/мл (предовуляторный пик), 70–250 пг/мл (лютеиновая); в постменопаузе <20–30 пг/мл; у мужчин ~10–50 пг/мл. Современные подходы предполагают персонализацию выбора эстрогенсодержащих схем по профилю риска (возраст, ВТЭ/онкориск, мигрень с аурой, ожирение, курение), использование низких доз и трансдермальных маршрутов при сосудистых факторах, а также динамический мониторинг симптомов, эндометрия и метаболических параметров.
Биосинтез стартует из холестерина через прегненолон и андрогены с ключевым этапом ароматизации андростендиона/тестостерона ферментом ароматазой (CYP19A1); источники — гранулёзные клетки яичников, плацента, жировая ткань (периферическая ароматизация), кора надпочечников и, в меньшей степени, тестикулы. Транспорт осуществляется с участием SHBG и альбумина; свободная фракция биологически активна.
Действие реализуется через ядерные рецепторы ERα/ERβ (гены ESR1/ESR2) с регуляцией транскрипции эстроген-ответных генов и через мембранные пути (GPER1), активирующие быстрые сигнальные каскады (MAPK/PI3K-Akt, eNOS). В оси гипоталамус–гипофиз–яичники эстрадиол обеспечивает отрицательную обратную связь, а при предовуляторном пике — положительную, инициируя выброс ЛГ и овуляцию.
В матке эстроген стимулирует пролиферацию эндометрия, в шейке матки повышает водянистость и проницаемость слизи. В костной ткани он подавляет остеокластогенез (снижение RANKL, повышение OPG), поддерживает остеобластную активность и минеральную плотность; дефицит ведёт к ускоренной потере костной массы и остеопорозу.
В сердечно‑сосудистой системе эстрогены улучшают эндотелиальную функцию (NO‑зависимая вазодилатация), модулируют липиды (снижают ЛПНП, повышают ЛПВП), но повышают коагуляционный потенциал (рост факторов свертывания, снижение антитромбина), что определяет риск венозных тромбоэмболий при системной терапии.
В ЦНС эстрогены влияют на нейропластичность, терморегуляцию, настроения и болевую чувствительность; участвуют в формировании мигрени у предрасположенных пациентов (эффект флуктуаций E2). В мужской физиологии локально образующиеся эстрогены регулируют сперматогенез, рост кости и метаболизм; избыток может приводить к гинекомастии и гипогонадизму по механизму отрицательной обратной связи.
Метаболизм печёночный (CYP‑зависимое 2‑/4‑/16‑гидроксилирование, метилирование COMT) с последующей конъюгацией и энтерогепатической циркуляцией. Фармакокинетически этнилэстрадиол (в КОК) устойчив к пресистемному метаболизму, что усиливает контрацептивную эффективность и тромбогенный риск у курящих и носителей тромбофилий.
Клинические применения включают гормональную контрацепцию (в сочетании с прогестагеном для подавления овуляции и стабилизации эндометрия), менопаузальную гормональную терапию (МГТ) для контроля вазомоторных симптомов и профилактики потери костной массы, а также лечение гипоэстрогенемических состояний (гипогонадизм, постовариэктомический дефицит).
Риски МГТ зависят от типа, дозы и пути введения: пероральные формы сильнее повышают ВТЭ и триглицериды; трансдермальные ассоциированы с меньшим тромбогенным и метаболическим влиянием. При сохраненной матке эстроген назначают только с прогестагеном для профилактики гиперплазии/рака эндометрия.
Эстроген‑зависимые новообразования (рак молочной железы и эндометрия) чувствительны к антиэстрогенной терапии: SERM (тамоксифен — антагонист в молочной железе, агонист в кости/эндометрии; ралоксифен — антиэстроген в молочной железе и эндометрии, агонист в кости), SERD (фулвестрант), ингибиторы ароматазы (анастрозол, летрозол, экземестан) — стандарт у постменопаузального HR+ рака.
Взаимодействия и модификаторы эффекта: индукторы CYP (рифампицин, карбамазепин) снижают эффективность пероральных эстрогенов/КОК; никотин увеличивает сосудистые риски; гипотиреоз и дефицит йода меняют уровень SHBG и долю свободного гормона. Экологические ксеноэстрогены (бисфенол A, фталаты, пестициды) способны воздействовать на ER‑сигналинг, что учитывают при оценке нарушений полового развития и фертильности.
Референс‑диапазоны: у женщин эстрадиол ~30–100 пг/мл (фолликулярная фаза), 200–600 пг/мл (предовуляторный пик), 70–250 пг/мл (лютеиновая); в постменопаузе <20–30 пг/мл; у мужчин ~10–50 пг/мл. Современные подходы предполагают персонализацию выбора эстрогенсодержащих схем по профилю риска (возраст, ВТЭ/онкориск, мигрень с аурой, ожирение, курение), использование низких доз и трансдермальных маршрутов при сосудистых факторах, а также динамический мониторинг симптомов, эндометрия и метаболических параметров.
ЭСТРОГЕНЫ — термин энциклопедии по психиатрии.